Почему нынешнее хипстерьё перестало праздновать день Победы
Вражеская «Медуза» (иноагент) разразилась текстом, почему нынешнее хипстерьё (применим этот устарелый термин) перестало праздновать день Победы. Приходят, де, к род...
Освенцим - особое место в системе нацистских концлагерей
Такую попытку сделал князь Святослав (Х в.), пытавшийся создать столицу будущей империи в Переяславце на Дунае, Иван Грозный после присоединения Поволжья начинает создавать новую столицу в Вологде, пытаясь выстроить центр равновесия государства, стремительно увеличивающегося на Восток. Петр Первый переносит новую столицу строящейся империи из Москвы на западную границу, обозначая будущие территориальные претензии на Скандинавский полуостров. Таким образом с появлением Освенцима был утвержден центр «Восточного сектора» Германской империи, символический рубеж которой теперь проходил по границе Польши и Белоруссии.
Можно обратить внимание, что после начала войны восточнее Освенцима создается цепь лагерей, игравших роль «городов-спутников», условных «факторий» империи, являвшихся проводниками нового государственного и социального мироустройства и утверждавших захваты новых территорий. Это Майданек, Белжец, Треблинка и Собибор. Любопытная деталь - и «столица» Освенцим и указанные лагеря создавались именно как «лагеря уничтожения», «лагеря смерти», в то время как лагеря на территории Германии, в большинстве своем созданные ранее 1940 года, такие как Бухенвальд, Дахау, Маутхаузен, Заксенхаузен и др. статуса «лагерей смерти» не имели, невзирая на то, что в них массово уничтожались заключенные.
То есть новая территория империи была маркирована, как пространство, которое должно быть освобождено от населения, как пространство смерти, в противовес «Западному сектору» - Германии, где в лагерях людей не уничтожали, а формально «исправляли трудом». Граница Третьего Рейха отныне в буквальном смысле проходила по границе бытия и небытия и пересекающие ее либо уничтожались, либо «расчеловеченные», в ничтожно малом количестве сохранялись для нужд империи.
В результате возникла дихотомия. Освенцим (восточная столица), при всех отличиях, стал по «изнаночному принципу» изоморфен западной столице, Берлину с той разницей, что Освенцим был столицей без столичности, его население не имело статуса горожан и было причислено к сообществу неэффективных и лишних людей, в отличие от полезных и нужных жителей Берлина. Освенцим не был столицей ровно в той степени, в которой захваченные территории не были Германией и точно фиксировал это положение вещей.
Амбивалентность двух столиц проявлялась и в том, что Берлин утверждал и гарантировал бытие тысячелетнего Рейха (то есть вечное бытие), Освенцим - тотальное и вечное небытие, но и там и там общей точкой схождения была вечность, отсутствие времени. Освенцим своими бараками, крематориями, рампами точно так же отрицал красоту, эстетизм и монументальность стиля жизни империи, как Берлин утверждал их в величественных архитектурных утопиях А.Шпеера. Но наличие и того и другого было необходимым условием государственного существования. Нацистская империя, в которой искали оправдание своей целесообразности и внутренней логики обе столицы, не могла существовать ни без Освенцима, ни без Берлина.
Дробницкий Д.О. 
Евстафьев Д.Г. 
Мардан С. 
Онуфриенко М. 
Проханов А.А. 
Сатановский Е.Я. 
Сладков А.В. 
Сосновский А.В. 
Фурсов А.И. 
Школьников А.Ю. 
Якеменко Б.Г.